Памяти Миши Вьюнова

.

17 августа 2011 г. исполнилось 30 лет со дня гибели Миши Вьюнова, а саднит и сейчас – как будто это произошло только вчера.

Миша пришёл к нам в турклуб МАИ осенью 1975 г., имея за плечами небольшой альпинистский опыт и огромное желание ходить в горы. Весёлый и разговорчивый, он очень быстро влился в нашу группу. Запланированный на май 1976 г. маршрут по Приэльбрусью мог сорваться из-за закрытия района в связи с лавиноопасностью, но, благодаря его авантюристической жилке, этого не случилось. Он предложил переиграть Кавказ на Памиро-Алай. Для нас, начинающих, это казалось достаточно наглым решением (да и для МКК тоже), ведь до нас туда в межсезонье никто не ходил, а для него Средняя Азия - был дом родной. Ведь он родился и жил в Ташкенте, а альпинизмом начал заниматься в Чимгане.

Сказано – сделано. Быстро проработав и оформив двойку в Матчу, мы 30 апреля вылетели в Ташкент и не пожалели об этом. Впечатления начались с первых же часов: в Москве шёл снег, а здесь +30 в тени; в Москве и почки ещё не набухли, а в горах уже цвёл урюк. Высоты тоже там не Кавказские: 1Б уже не 3500 м, а 4500 м.

В этом маршруте Миша и подкинул нам идею: ходить каждый год на 1000 м выше (только это разрешалось по правилам тех лет) и через несколько лет сможем пойти на семитысячники, а когда станем «Снежными барсами», поедем вместе новичками в альплагерь и своего инструктора на вершины будем на руках носить.
Идея показалась несбыточной, но очень понравилась, и мы рьяно взялись её осуществлять:

1977 г. – 5550 м
1978 г. – пик Фиккера 6718 м
1979 г. пришлось пропустить по высотности, чтобы набрать необходимый технический и формальный опыт на Кавказе, но на обе вершины Эльбруса в мае всё-таки сходили.
1980 г. наша мечта начала сбываться: пик Дзержинского 6713 м и пик Ленина 7134 м в одном маршруте.

Именно с 1976 года начался расцвет горного туризма в МАИ. Вокруг нашей группы стала образовываться целая команда. Набирали новичков - обучали, вывозили их в горы, организовывали школы и сборы, тренировали. А Миша не только успевал готовить пополнение, но и, пожалуй, был самым активным при подготовке наших авантюр: чертил карты, прорабатывал нитки маршрутов, добывал продукты, медикаменты и снаряжение, и вообще трудился на всех фронтах.

И вот наступил 1981 г. Мы заявили на чемпионат СССР рекордный по тем временам маршрут по Центральному Памиру. Кроме стандартного шестёрочного набора в качестве «изюминок» были: перевал Дарвазский Кругозор (3зю кат. сл. не пройденный до сих пор), траверс пика Абалакова 6446 м с юга со спуском на ПФП и по «Буревестнику» на поляну Сулоева, а также траверс пика Коммунизма с подъёмом по Бородкина и спуском по ребру Абалакова…
17 августа. Несчастье произошло на спуске с пика Абалакова. Миша отстегнулся от нижней точки перил и пошёл ко мне по снежному склону. Шестое чувство заставляло следить за каждым его шагом. В какой-то момент, я понял, что сейчас он зацепится кошкой за штанину. Не дожидаясь этого, я крикнул ему: « Зарубайся!». И это случилось. Зацеп, падение и он покатился по склону. На мои отчаянные крики: «Зарубайся!», не реагировал. Толи от переутомления, толи его сковал страх – об этом уже никто никогда не узнает. Когда он развернулся ногами вниз и начал зарубаться, было уже поздно. Через мгновение он скрылся за краем обрыва…

До сих пор меня мучает мысль о том, что если бы я сразу бросился ему наперерез, то мог бы успеть его схватить, и всё было бы по другому… А может это мне просто кажется – проверить уже нельзя.

На девятый день мы спустили его тело на поляну Сулоева, а потом привезли в Ташкент. Похоронили Мишку на кладбище в родовой могиле.

Он был очень жизнерадостным и общительным человеком. Он многое сделал и для нашей группы и для других туристов: «заразил» горами и обучил ходить в них десятки новичков; начертил карты всего Памира, Тянь-Шаня и частично Кавказа, по которым долгие годы ходили (а может, и сейчас ходят) горники Советского Союза. Очень жаль, что его жизнь была такой недолгой, и он не сумел реализовать свою мечту – стать «Снежным барсом» и затащить «на руках» инструктора на вершину. И ещё очень многого не успел он в своей жизни. И пусть она была короткая (ему не исполнилось и 28 лет), но такая яркая!

В 1984 г. мы установили ему памятник на могиле в Ташкенте и табличку на мемориальном камне на поляне Сулоева. Увидите их - помяните Мишку добрым словом!

Ф.2. 9 мая 1976 г. Ташкент. Миша в центре.

Ф.3. 1977 год, сентябрь, Северо-Западный Памир. После поездки в кузове грузовика.

Ф.4. 1977 год, сентябрь, Северо-Западный Памир.

Ф.5. 1977 год, сентябрь, Северо-Западный Памир. Начало маршрута. Идём с полным весом.

Ф.5. 1977 год, сентябрь, Северо-Западный Памир. Миша в роли смотрящего за летящими камнями.

Ф.6. 1978 год, май, Памиро-Алай.

Ф.7. 1978 год, август, Центральный Памир. Конец маршрута.

Ф.8. 5 мая 1979 год, Восточная вершина Эльбруса.

Ф.9. 6 мая 1979 год, Западная вершина Эльбруса, Миша справа.

Ф.10. 1980 год, август, Северо-Восточный Памир. Поднимаемся на перевал 50 лет МАИ (первопрохождение).

Ф.11. 1980 год, август, Северо-Восточный Памир. На скале Липкина у останков самолёта Р-5.

Ф.12. 1980 год, август, Северо-Восточный Памир. На пике Ленина. Второй справа Миша.

Ф.13. 1984 год, Поляна Сулоева, память о Мишке на этом же камне.