ВОСПОМИНАНИЯ О ДРУГЕ

Лев Пучков! Эти слова вызывают в памяти образ худощавого стройного молодого человека с тонкими чертами лица, очень интеллигентного, я бы сказал - классически интеллигентного, в очках тонкой оправы, с доброй улыбкой и только ему свойственной манерой спокойного обращения при разговоре, как о повседневных делах, так и на вечные темы. Закрываешь глаза и видишь его лёгкую фигуру в классической фазе бега - полёта над гаревой дорожкой стадиона МАИ в забеге на 1500 метров.

В альпинизм Лев пришёл студентом 1-го курса вместе с нашими сокурсниками - Борисом Бароновым, Сергеем Силиным и другими. Он опередил меня на год, став альпинистом летом 1952 года. Своей любви к альпинизму Лев не изменил до конца жизни: каждое лето или горы или мысли о них. Обмывая корочки только что полученных дипломов выпускников МАИ, мы, помнится, дали клятву - стать мастерами спорта, чтобы ходить в горах - куда захочется! А у мастеров такое право было.

И пошла череда восхождений на Кавказе, Памире, Тянь-Шане, новые друзья по группе, соперничество "Буревестника" и "Труда". Жизнь развела нас по разным лагерям. Но альма-матер - МАИ нас соединял снова и снова и в новогодних гонках "Памяти друзей", и в совместно организованных маёвских экспедициях, и в рекордных восхождениях команды МАИ (Буревестник, Москва) в рамках Чемпионата СССР по альпинизму.

Пик России по восточной стене, траверс пик Москва - пик Коммунизма. Всё это свершилось после сотен совместно проведенных тренировок в парке Покровское-Стрешнево, после круговых циклов по дубам и оврагам. И вот под руководством и опёкой Льва Николаевича Пучкова команда альпсекции Спортивного клуба МАИ становится сильнейшей в Москве, Буревестнике, СССР.

1984 год. Экспедиция на Памир и Тянь-Шань. Гигантские планы, могучая финансово-организационная поддержка ректората и спортклуба МАИ, совместная работа с физиологами из Института биофизики Минздрава СССР. Но даже углублённое медицинское обследование не зафиксировало серьёзных нарушений в работе сердца Льва Пучкова, полученных им после болезни в середине зимы.

Случилось всё на спуске в конце акклиматизационного восхождения на пик Орджоникидзе. В видоискателе кинокамеры проходящая на спуск группа, которую замыкает, поджидая задерживающихся, Лев Пучков. Улыбается в камеру, уходит вниз. Через полчаса у палаток - толпа взволнованно шумящих альпинистов: "Он даже и не пытался задержаться, так, прямо, и уехал. А дальше - всё круче, круче. А затем сбросы!" Через несколько дней после безуспешных поисков у стены, мы спустились по кулуару, по следам его падения. Лёва лежал перед сбросом стены, там, где кулуар выполаживался. Камни присыпали и истерзали его тело. Попытка спустить его в тот камнеопасный сезон не удалась. Мы перенесли его в скальную нишу стены. Там он пролежал целый год. Это был год ночных кошмаров для его жены Риммы: - "Там ему холодно!" Это был год разочарования в маёвскую солидарность. Всё закончилось экспедицией Саяно-Шушенских гидростоителей с участием маёвцев. Тело Льва Николаевича, сопровождаемое сыном Андреем, женой Риммой и друзьями, было доставлено в Москву и захоронено на Новодевичьем кладбище. Фамильная могила - последнее тихое прибежище талантливого человека инженера-вертолётчика, сильного волевого спортсмена, организатора, учителя.

альпинист, парапланерист, маёвец.