ПРИЛОЖЕНИЕ 3. Как нас задержала китайская полиция, сняла с маршрута и эвакуировала на озеро Каракёль.
Статья опубликована на сайте Риск. В ней обсуждается ухудшения обстановки в Кашгарских горах.
Рис.6.1.
На карте зеленая линия - путь эвакуации
на озеро Каракёль под присмотром
полиции. Лиловая линия - обратный путь
на машине в долину Кенгшиберсу в
летовку Кочукалач. Красная линия -
путь группы. Красный пунктир -
запланированный путь к перевалу Туюк,
который был бы реализован, если бы не
вмешалась полиция. Коричневый пунктир
- виртуальный путь, сэкономленный на
переездах.
Прошу простить меня за многословие, ведь речь пойдет о важном, об обстановке в Кашгарских горах, такое картинками не покажешь. В этой грустной заметке я расскажу о том, как некогда прекрасный горный район скурвился и стал не шибко удобен для проведения горно-спортивных экспедиций. После похода с восхождением на Конгур в 2007 г. [3] я не был в этом районе 4 года, за это время здесь произошли значительные изменения.
Сначала кратко.
Между первой и второй частями похода сразу после брода через Кенгшиберсу нас арестовал специально приехавший за нами наряд полиции. Полицейские объяснили, что в этой местности нельзя находиться даже китайским туристам, подогнали машину и отвезли нас на озеро Каракёль. Водитель оказался не полицейским. Разгрузив всего два рюкзака, мы неожиданно догадались попросить его отвезти нас на той же машине за 400 юаней уже по другой дороге до летовки Кочукалач, которая находится на левом склоне всё той же долины Кенгшиберсу на расстоянии 6,5 км от места ареста и в 350 м выше места ареста. После этого мы продолжили наш маршрут, вынужденно добавив перевал Олимдэ (5330, 2А), который связывает район летовки Кочукалач с подножием нашего очередного (по маршруту) перевала Туюк. Прохождение перевала Олимдэ было, впрочем, согласовано с МКК по спутниковому телефону.
А теперь подробно.
Ничего не подозревая, мы готовились к выезду в горы по обычной схеме, а "звоночки", что не всё в порядке, уже были. Наш туроператор никак не присылал скан пермита на трекинг. Я просил его это сделать, чтобы собственноручно распечатать копию, а заодно и перевести документ в бюро переводов. Тогда я не придал этому большого значения.
За неделю перед отъездом я получил сообщение от киевского туриста Дмитрия Шаповалова, который выехал в Кашгарские горы, чтобы совершить поход с первовосхождением на высочайшую вершину Агалистана - пик Шивактэ-III (5981). "Передайте Лебедеву, что полиция нас завернула из долины Тегерменсу. Все северные склоны Конгура закрыты для посещения, пермиты Тахира ничего не стоят", - писал он своей знакомой.
Это меня крайне обеспокоило, наш основной вариант маршрута начинался из селения Гёз, как раз на северных склонах Конгура. Оттуда мы по плану выступали с караваном на юг по долине реки Курганкуль. Я списался с туроператором, а он у нас с Шаповаловым общий. Тахир посоветовал мне начинать и заканчивать маршрут на озере Каракёль - это, по его словам, единственный надёжный вариант.
С таким ограничением смириться было невозможно, но я успел-таки в последние дни до отъезда прописать в заявочную книжку 4-й запасной вариант маршрута с началом на озере Каракёль. Потом пришло сообщение, что группа Шаповалова вышла из Гёза вверх по долине реки Курганкуль, и я немного успокоился.
В Кашгаре нас разыскали участники группы Шаповалова. Они пришли к нам в гостиницу и рассказали необычную историю.
Ф.6.1.
С этого "дворика" на озере Каракёль
мы в итоге начали свой маршрут.
В долине Тегерменсу построили дорогу. Я видел эту дорогу. Её не было в 2005 г., а теперь она появилась на космическом снимке в базе Google Earth. Дорога заходит в ущелье Тегерменсу и через некоторое время сворачивает и поднимается на склон горы в левом (западном) борту ущелья. Там она резко обрывается. Скорее всего, она ведет к шахте или к руднику.
Группа Шаповалова с караваном ишаков вошла в ущелье Тегерменсу. Погонщик много разговаривал по мобильнику. Теперь там понастроили вышек, и у всех киргизов имеются мобильники. Информация о группе просочилась, дошла до старосты ближайшего кишлака Кулук или до участкового. Короче, группу догнала машина, и полиция выдворила туристов из долины на Каракорумское шоссе. Пермит на трекинг не сработал, полиция объяснила, что в этой долине находиться никому нельзя.
Тогда команда Шаповалова переехала в Гёз, вышла вверх по параллельной долине, а именно, по долине реки Курганкуль. После попытки восхождения на вершину Гёз (5696) в группе возник конфликт, Шаповалов распустил группу и остался в горах один. Все три участника отправились вниз в селение Гёз, по пути к которому их встретили некие официальные лица, проводили до Каракорумского шоссе и проследили, пока туристы не уедут в Кашгар.
Вот такую историю рассказали эти ребята (два парня и девушка).
Следует отметить, что простого выхода из долины Курганкуль не существует. Там большие ледники и крутые вершины, два самых простых перевала в боковые долины я оценил, как 2А и 2Б к.с., все остальные перевалы 3А и 3Б к.с.
И еще. Наш поход не просто начинался в долине реки Курганкуль. Он начинался с акклиматизационного кольца, по плану мы дважды должны были зайти в эту долину, предварительно оставив в ней заброску. Иными словами, мы в этой долине постоянно "светимся".
Ф.6.2.
Отель Семан. Обсуждение с Тахиром
обстановки в Кашгарских горах.
Получив такую информацию, мы поняли, что начинать наш поход следует от озера Каракёль. Да простит нас Дима, мы не пошли его разыскивать, впрочем, он и не просил нас об этом. Потом Володя Лавриненко встретил Шаповалова после его восхождения на Музтаг-Ату. Поэтому с Димой, я надеюсь, всё в порядке.
Теперь я понял механику всех этих запретов. Причины, на мой взгляд, две.
Во-первых, китайцы очень не любят присутствия иностранцев поблизости от рудников. Этим объясняется конфликт властей с группой Отто Чхетиани в Куньлуне в 2009 г., когда она без разрешения проехала мимо золотоносного рудника. Этим объясняется и запрет на долину Тегерменсу, уж что там добывают, золото, платину или уран - я не знаю.
Во-вторых, китайцы обязали туроператоров проводить регистрацию групп в местных полицейских участках. Об этом я впервые узнал из отчета литовских туристов, совершивших поход 5 к.с. на юго-востоке от Музтаг-Аты в 2007 г. Они регистрировались в местном полицейском участке Ташкурганского района. Ясное дело, что для полицейских это дополнительный геморрой, и они крайне неохотно это делают. Для них проще не пущать, чем отвечать, в случае чего, за иностранных туристов.
И тут вступает в силу третье соображение. Обстановка в Синцзяне накалилась. После массовых беспорядков летом 2009 г. террористическая активность не спадает, более того, при содействии государств, разыгрывающих исламистскую карту, она, возможно, даже нарастает. Пока мы были в походе, в Кашгаре прошли беспорядки, был даже введен комендантский час. Поэтому китайские полицейские боятся, как бы горцы не сотворили что-либо с иностранными туристами.
Ф.6.3.
Проникнуть в долину Игебельсу стало
непросто, подходы к ней от озера
Каракёль идут по запретной зоне.
В результате практику регистрации систематически проводит только полицейское отделение на озере Каракёль, где официально объявлена "туристская зона", на остальных участках могут "прокатить".
Вот почему Тихир советовал мне начинать и заканчивать маршрут на озере Каракёль.
Это коснулось и группы Волкова. Вместо того, чтобы начать свой путь из ближайшей деревни Райок, которая находится на Каракорумском шоссе в 11 км от предполагаемого базового лагеря, группе Волкова пришлось идти с караваном аж от озера Коскулак, предварительно зарегистрировавшись в полицейском участке на озере Каракёль. А всё потому, что деревня Райок входит в Ташкурганский район и административно никак не относится к району озера Каракёль.
Я уже писал, что в Кашгарских горах развита мобильная связь. Имеется сигнал даже на вершине Музтаг-Аты (7546). И все киргизы имеют мобильники. Так вот, по этим мобильникам они "стучат". Может не все, но такие люди есть. Кто они, участковые полицейские? Члены добровольной народной дружины? Старосты кишлаков? Я не знаю, как там у них всё это организовано...
Кроме мобильника у каждого киргиза теперь есть еще и мотоцикл. Эра ишаков закончилась. Что-то я не припомню вообще ни одного ишака. Нет вспомнил, были ишаки у киргизов, которые пытались перехватить и вывезти травмированного Макса Панкова, подробнее см. в Приложении 2. Так вот, эти свои мотоциклы киргизы вьючат, как ослов, и разъезжают по горным тропинкам и даже просто по бездорожью.
Мы начали свой маршрут от озера Каракёль и надеялись в первый день пройтись с караваном и закинуть заброску к леднику Ортотерек под склоны пика Кызылсель. Не тут то было. Все верблюды на берегах Каракёля ходят с бантиками и воздушными шариками и предназначены для катания туристов вокруг этого озера. Шерсть у них холёная, причесанная, им, видите ли, нельзя таскать грузы! Ишаков на озере нет вообще. Поэтому нам предложили "караван" из мотоциклов!
Сначала я очень расстроился, предчувствуя неизбежный бардак - завезут наши грузы куда-нибудь и бросят, а потом ищи-свищи. Однако пришлось смириться. Приехали 4 байкера, завьючили наши экспедиционные 200 кг и поехали. К чести их будет сказано, что они очень внимательно отслеживали наше передвижение, заезжали вперед не более чем на километр, и потом ждали, пока мы с ними не поравняемся. Заброску они отвезли точно туда же, куда в 2007 г. мы её завезли с караваном верблюдов.
Ф.6.4.
Наш «караван».
Резюме. Если ленивые полицейские могут действовать лишь на дорогах, то от байкеров, в случае конфликта, удрать очень сложно.
В статье о ледопаде южной ветви ледника Чимген [7] я уже рассказал, как всё мужское население чимгенского кишлака выехало на мотоциклах проверять наши паспорта. В тот день мы прошли по карте 22 км, а фактически, наверно, все 25. А всё почему? А потому, что я стремился максимально быстро покинуть населенную зону. В трекинговом пермите, как Тахир мне его перевел, было прописано разрешение на посещение южных и северных склонов Конгура, а так же района озера Каракёль и Музтаг-Аты. Это очень расплывчатые формулировки. Правильнее было бы конкретно прописать все долины нашего маршрута. А так не понятно, а можно ли долину реки Чимген отнести к южным склонам Конгура? Почти уверен, что местные полицейские сочтут, что нельзя.
Я не знаю было ли это следствием головотяпства Тахира. Возможно, что иначе как в расплывчатых формулировках разрешения от властей просто не получить.
У китайцев есть еще всякие правила и ограничения. Например, не исключено, что трекинг, по их правилам, не может длиться более 20 дней. Поэтому я боялся еще и проставленных в пермите дат. Короче, когда я получил этот пермит на руки, то засунул его подальше: "Лучше этот пермит никому не показывать и надеяться только на себя".
Ф.6.5.
Дорога в долине Чимгенсу. Впереди
Конгур (7719).
Поэтому в долине Чимгена нужна была скорость, мы стремились побыстрее уйти с грунтовой дороги, пока сарафанное радио не разнесет о нас весть по всему району, пока эта новость не дойдет до местной полиции.
А теперь я расскажу о нашем главном конфликте с властями.
После кольца с траверсом пика Кызылсель мы расположились на дневку среди моренных отложений ледника Ортотерек. А после дневки разобрали продукты из заброски и отправились на юг в сторону Музтаг-Аты. Нам надо было попасть на левый (южный) берег Кенгшиберсу, и я надеялся перейти эту реку по подвесному мосту, который расположен напротив устьевого конуса реки Шивахода (правый приток Кенгшиберсу).
Тропа за селением Шивахода шла на юг, и мы были уверены, что она то и приведет нас к мосту.
Ф.6.6.
На пути к Кенгшиберсу.
Это была ошибка - старинная тропа не может вести к новому мосту. В результате мы промахнулись и спустились к реке значительно выше нужного места.
Тогда мы решили перейти реку вброд. Кенгшиберсу разливается здесь на множество рукавов. Из всех этих рукавов только две протоки составляли серьезное препятствие. Но мы не смогли перейти даже первую из них. Дело в том, что в илистом дне река прорывает глубокие фарватеры.
13 августа (ах, какое число!) мы вышли вверх по долине Кенгшиберсу в надежде перебродить реку выше по течению. В кишлаке Тогузбулак мы встретили киргиза, который меня вспомнил. Оказывается, в 2002 г. я после похода подарил ему ботинки. Этот киргиз с огромной охотой вызвался показать нам брод.
Мы проследовали дальше, а он доделал домашние дела и догнал нас на мотоцикле. Однако он был не один, с ним вместе приехал другой киргиз - местный участковый. Пришлось показать не только паспорта, но и пермит. Потом участковый вернулся в Тогузбулак, а мы с проводником дошли почти до нашей ночевки после перевала Плато (4110, 1А) - первой ночевки на кольце с траверсом пика Кызылсель.
Река здесь текла в галечной пойме, её дно размывалось значительно меньше, чем в травянистой пойме ниже кишлака. Поэтому, несмотря на более быстрое течение, нам удалось-таки её перебродить.
Мокрые и счастливые мы двинулись к дороге, которая шла по левому берегу, чтобы пересечь её и начать подъём к нашему следующему перевалу Туюк (5500, 3А).
Неожиданно на дороге появилась машина, которая отсигналила спецсигналом. Мы поняли, что разборки не избежать. Около машины нас поджидал наряд полиции и знакомый нам участковый из кишлака Тогузбулак. Наряд был вызван по нашу душу, он был усилен китаянкой-переводчицей и арбузом.
Общение началось, как водится, с проверки паспортов. Потом полицейские принялись угощать нас арбузом, чтобы в "непринужденной обстановке" сообщить следующее: "Долина Кенгшиберсу закрыта для посещения даже китайскими туристами".
Я сразу понял причину, это рудник, к которому ведёт эта дорога. О строящейся дороге вдоль Кенгшиберсу в долину её правого притока Игебельсу мне сообщил Антон Ерёмин еще в 2010 г. К сентябрю 2011 г. она еще не попала на снимки в Google Earth. На самом деле эта дорога ведет вовсе не в долину Игебельсу, она идёт на рудник. В этом мы сами убедились в самом начале похода.
28.07 в первый же день кольца мы спустились в долину Кенгшиберсу через перевал Плато (4110, 1А) и ненамеренно обошли, тем самым, вредного участкового из кишлака Тогузбулак. На следующий день мы вышли на дорогу, которая пересекала Кенгшиберсу вброд с левого берега на правый, и пошли по ней в сторону Игебельсу. Здесь нас подхватила попутка с рабочими-китайцами. Они были очень доброжелательны и улыбчивы. Неожиданно я заметил, что дорога сворачивает из долины на серпантин, который ведет в никуда, то есть, на рудник. Дорога поворачивает на серпантин чуть-чуть не доходя до первого правого притока Игебельсу. Мы едва не пропустили этот поворот, затормозили машину и выскочили из неё. А если бы мы доехали до рудника? Вот удивился бы тамошний особист такому "подарку"!
Ф.6.7.
Музтаг-Ата и озеро Каракёль.
"Посещение долины Кенгшиберсу запрещено, вы должны покинуть долину", - повторили полицейские. Мы начали говорить, что мы только лишь пересекаем долину, что уже через 2 часа мы её покинем. Не помогло: "Вы должны спуститься на озеро Каракёль". Как только не изворачивались мы, шутка ли, ломается весь план похода! Переговоры заняли около часа. За это время мы предложили 10 вариантов, как разрулить ситуацию, мы даже показали пермит на трекинг, приглашение ассоциации альпинизма Синцзяня и бумагу с регистрацией в их же полицейском участке. "Хорошие у вас бумаги", - сказали полицейские, "Правильные. Но в этой долине особый режим".
Хорош же Тахир! "Начинайте и заканчивайте на озере Каракёль", - и это при том, что закрыта долина Кенгшиберсу, которая имеет разветвленную сеть притоков, глубоко врезается в горы, являясь как бы аортой хребта Конгурмузтаг.
Потом переводчица сказала: "Начальник уже начал сердится. Сейчас мы уедем, а вы пойдете в сопровождении киргиза-участкового на озеро Каракёль". А это 16 км. Тут Игорь не выдержал и закричал, мешая в своём порыве английские и русские слова: "Какой Каракёль? Да у меня ноги сбиты, я могу только переходить вброд реки и лазить по ледникам!" "Хорошо, мы уезжаем, с вами остается киргиз-участковый. Не более чем через час за вами приедет автобус".
Ф.6.8.
Скорее, скорее ... До темноты нам надо
успеть на ледник, куда не доедут никакие
участковые даже на самых лучших
мотоциклах.
Машину ждали часа два. За это время успели пообедать. Приехал за нами вовсе не автобус, но полноприводная машинка с кузовом. Двое с рюкзаками забрались в кузов, остальные ужались на заднем сиденье. На переднее сидение рядом с водителем уселся злой участковый. Он с нами доехал до подвесного моста, рядом с которым стоял его мотоцикл. Отсюда он умотал в свой Тогузбулак.
Я присмотрелся к водителю. Форма у него была на половину военная, нет, он не из полицейских. Ему просто поручили нас вывезти из запретной зоны.
Напротив озера Каракёль он неожиданно затормозил и спросил: "Вам куда?" Я то думал, что нас отвезут в полицию, и я, наконец, смогу расспросить, где нам можно ходить, а где нельзя. Вместо этого нас просто разгружают на озере Каракёль. Так куда нам? К Сабуту в юрту. Сабут держал раньше юрту-ресторан на озере Каракёль. Я знаю его с 2002 г. Он сотрудничал с Джан Хонгом - с нашим первым туроператором. Он много нам помогал.
Юрт у Сабута и его семьи много, нас привезли в "сабутник", и мы начали разгружаться. "А смог бы ты нас отвезти обратно?" - спросил я у водителя. "Нет" - засмеялся он - "Там запрещено". "А смог бы ты нас отвезти вот по этой дороге?", - и я подсунул ему карту и показал дорогу, которая начинается южнее озера Каракёль и через селение Сабах ведет к летовке Кочукалач. "Могу", - ответил водитель, и мы договорились о цене.
Как я уже говорил, летовка Кочукалач находится на левом борту долины Кенгшиберсу на расстоянии всего 6,5 км от точки нашего ареста. Более того, она на 350 метров выше места ареста. Заезд в Кочукалач превращает всю эту полицейскую историю в фарс.
Счастливые, мы снова погрузились в машину. В летовке Кочукалач на нас смотрели с подозрением, а не собираемся ли мы спуститься в запрещенную долину Кенгшиберсу? Пришлось объяснить, что, Боже упаси, мы идем на "муздаван", т.е. на ледовый перевал. Один из киргизов пригласил нас в дом и предложил переночевать. Однако мы одели рюкзаки - и вон из летовки. Скорее, скорее ... До темноты нам надо успеть на ледник, куда не доедут никакие участковые даже на самых лучших мотоциклах.